(Краткий конспект по физиологии высшей нервной деятельности с моими замечаниями)
Больше всех ученых мира я ценю И.П. Павлова (1849–1936). И читаю без устали его работы, поражаясь силе его предвидения, целостности его мышления, высочайшей нравственности и глубокой религиозности.
По поводу процесса адаптации он писал вот что: «Как часть природы каждый животный организм представляет собою сложную обособленную систему, внутренние силы которой каждый момент, покуда она существует как таковая, уравновешиваются с внешними силами окружающей среды. Чем сложнее организм, тем тоньше, многочисленнее и разнообразнее элементы уравновешивания. Для этого служат анализаторы и механизмы как постоянных, так и временных связей, устанавливающие точнейшие соотношения между мельчайшими элементами внешнего мира и тончайшими реакциями животного организма. Таким образом, вся жизнь от простейших до сложнейших организмов, включая, конечно, и человека, есть длинный ряд все усложняющихся до высочайшей степени уравновешиваний внешней среды. Придет время, пусть отдаленное, когда математический анализ, опираясь на анализ естественнонаучный, охватит величественными формулами уравнений все эти уравновешивания, включая в них, наконец, и самого себя».
Я добавлю: организми и обособлен от внешнего мира, и связан с ним – его структурами и системами. Представление о внешнем мире как о системе со своими законами свойственно каждому животному организму. Но человек может точнее упредить перемены во внешней системе. Силой созданной технологии он может изучить внешнюю систему, защититься от ее экстремальных влияний, вовремя укрепить слабые звенья (это и есть «знать бы заранее – соломку бы подстелил»), восстановить порушенные структуры своего тела.
И.П. Павлов писал о состоянии физиологии нервной системы: «Что нам объясняют в поведении высших животных имеющиеся сейчас у физиологов факты относительно больших полушарий? Где общая схема высшей нервной деятельности? Где общие правила этой деятельности? Перед этими законнейшими вопросами современные физиологи стоят поистине с пустыми руками» (Павлов И.П. Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности (поведения животных). Л., 1938. С.19).
Это и сейчас так, а не иначе. Я изучаю то, на что он когда-то указал: кровообращение и нервную систему. Как мне обидно, что он умер от желчекаменной болезни! Как жаль, что я не могу ему помочь...
Ассоциативные области (третичные зоны) коры являются новым уровнем интеграции: они занимают 2-й и 3-й клеточные (ассоциативные) слои коры, на которых протекает встреча мощных афферентных потоков. Большинство ассоциативных нейронов отвечает на обобщенные признаки стимулов – на количество элементов, пространственное положение, отношения между элементами и пр. Синтез разномодальной информации необходима для целостного восприятия, для формирования «сенсорной модели мира».
Ассоциативные зоны коры (АЗК) расположены на границе затылочной, височной и заднетеменной коры. Основную их часть составляют образования нижнетеменной (затылочнотеменной – И.В.) корковой области, которая у человека развилась настолько, что составляет едва ли ни четвертую часть всех образований описываемого сенсорного блока мозга. Работа этих отделов коры мозга необходима не только для успешного синтеза и дифференцировки воспринимаемых раздражителей, но и для перехода к семантическому уровню – для оперирования значениями слов.
В ходе клинических наблюдений различных очаговых поражений третичных зон мозга человека был накоплен большой материал о взаимосвязи ассоциативных областей с различными функциональными расстройствами. Так, поражения лобно-височно-теменной области, так называемых речевых зон (в левом полушарии), связаны с возникновением расстройства речи (У детей – задержка речевого развития, аутизм. Компенсируется после правки черепа по Методу. И.В.). При поражении нижневисочной области наблюдается нарушение процесса узнавания (предметная агнозия); при поражении теменных областей – развитие оптико-пространственной агнозии; при поражении левой височной доли обнаруживается цветовая агнозия.
(Жаль, что опубликованы данные лишь об исследованиях, проведенных на уровне цитоархитектонических полей и представительства психических, двигательных и сенсорных функций в коре больших полушарии – один по Бродману, другая школа – по данным Института мозга PAMH. Можно еще по Синельникову... Но никто не пишет, что случится с сердцем, сахаром в крови, активностью вирусов в печени, системой кровообращения в целом, если задета та или иная ассоциативная зона коры или иная зона мозга человека. Физиологические данные по крысам, мышам и т.д. мало информативны именно из-за специфических именно для человека травм черепа, позвоночника и таза, из-за технологических перегрузок его рабочей руки.
Мы пошли по пути изучения связей посттравматических поражений АЗК и различных вегетативных (и психических) расстройств, фиксируя при этом и отклонения от нормы значений психических, двигательных и сенсорных функций. Можно заметить, что при поражениях височно-теменной зоны резко нарушаются показатели гомеостаза. Я выделяю снижение активности вегетативных нервных сплетений сердца, ПЖЖ и нарушения кровоснабжения черепа. Мы накопили сравнительно большой опыт изучения сопричастности черепной травмы и вегетативных расстройств. Кроме того, показано, что компенсация травмы по разработанным мною программам правки восстанавливает все функции организма. Мы создали ряд программ, позволяющих самому человеку восстановить череп после травмы и снять существующие симптомы. – И.В.)
По гипотезе Д. Хебба (1949 г.) отдельные нейроны ассоциативных зон коры связаны разнообразными путями и образуют клеточные ансамбли, выделяющие из исходного целостного образа «подобразы». Эти связи, как отмечал Д. Хебб, настолько хорошо развиты, что достаточно активировать один нейрон, как возбуждается весь ансамбль. Позднее Ю. Конорский («Интегративная деятельность мозга». М., 1970) предположил, что «подобразы» объединяют не ансамбли совозбужденных нейронов, а единичные нейроны – гностические нейроны, интегрирующие возбуждение при действии сложных комплексных раздражителей. Гностические нейроны составляют главную деятельную основу высших уровней анализаторов, вследствие чего высшие уровни анализаторов представляют «гностические зоны». Гностическую зону можно рассматривать как своеобразную картотеку гностических нейронов, в которой представлены все единичные «подобразы», сформировавшиеся у данного индивидуума в процессе сенсорного обучения.
В процессе приобретения индивидуального опыта дополнительный вклад вносит модулирующая система, оказывающая «неспецифическое» активирующее воздействие на соответствующий анализатор. Активирующее воздействие достигается через ориентировочно-исследовательский рефлекс или внимание. Так потенциальные корковые связи преобразуются в действующие; это делает возможным формирование гностических нейронов, гностических зон и познавательной системы.
Ассоциативные зоны коры (АЗК) расположены на границе затылочной, височной и
заднетеменной коры. (Их прямые проекции на поверхность головы находятся в забугорье,
т.е. сразу за теменными буграми. Именно здесь наиболее часто встречаются травмы
раннего детства. – И.В.)
Следует отметить, что локальные поражения ассоциативных зон коры могут быть
связаны как с относительно элементарными сенсорными расстройствами, так и с
нарушениями сложных форм восприятия.
(По-видимому, АЗК относится к числу наиболее пластичных нейронных подсистем мозга. Здесь тактика объединения достигла максимума, имеется масса потенциальных связей, дело лишь в их активации. Если обеспечить высокую сохранность модулирующей системы, можно добиться и эффективной коррекции функционального состояния, и сохранности нормы в течение длительного времени. Здесь возможно формирование больших функциональных структур, обслуживающих определенную функцию: внимание, формирование понятий, распознавание образов. Процесс активации АЗК происходит рефлекторно и очень быстро: достаточно одному из «особенных» нейронов запросить энергию активации, как возбуждается весь ансамбль. Следует выделить и высокий приоритет АЗК в таламо-ретикулярной системе, и лавинный процесс активации в АЗК. Именно эти рефлекторные возможности приводят к тому, что и при ушибе забугорья быстро формируется функциональная структура травмы с большими энергетическими запросами: приоритет АЗК, и ранее высокий, возрастает за счет прямой угрозе жизни. Идет бесконечный процесс самокомпенсации, блокируются проводящие пути в разных отделах мозга (ствола, коры, спинного мозга) нарушаются функции, сбиваются параметры гомеостаза. Компьютерная томография показывает уплотнения и отеки мозга. И.В.)
Блок модулирующих систем мозга регулирует тонус коры и подкорковых образований, оптимизирует уровень бодрствования в отношении выполняемой целевой деятельности и обусловливает адекватный выбор поведения в соответствии с актуализированной потребностью. Аппаратом, выполняющим роль регулятора уровня бодрствования, а также осуществляющим избирательную модуляцию и актуализацию приоритета той или иной функции, является модулирующая система мозга. Ее часто называют восходящей активирующей системой. К нервным образованиям этого аппарата относятся лимбическая и неспецифическая система мозга с ее активирующими и тормозными структурами. Среди активирующих образований выделяют ретикулярную формацию среднего мозга, таламус, задний гипоталамус и нижние отделы ствола мозга. К тормозным структурам относят преоптическую область гипоталамуса, ядра шва в стволе мозга, фронтальную кору.
(Мой опыт показывает, что неотъемлемой частью модулирующей системы является и нисходящий поток в направлении спинного мозга и вегетативных симпатических структур. И.В.)
Важнейшей частью модулирующего блока мозга является активирующая ретикулярная формация (РФ). Функциональное назначение ретикулярной формации долго оставалось неизвестным. Первым указанием на нисходящие тормозные влияния РФ явились опыты И.М. Сеченова. В.М. Бехтерев обнаружил восходящие влияния РФ на двигательную область коры, приводящие к возникновению судорожных припадков при раздражении определенных участков варолиева моста (pons). Однако только электрофизиологические исследования выявили исключительную роль РФ в интегративной деятельности мозга. Это открытие было сделано в 1949 г. Г. Мэгуном и Г. Моруцци. Путем стимуляции через электроды, вживленные в стволовой отдел мозга (на уровне среднего мозга) им удалось получить реакцию пробуждения спящего животного. Эту стволовую систему мозга Г. Мэгун назвал восходящей активизирующей системой мозга.
Волокна РФ, направляясь вверх, образуют модулирующие «входы» в синапсах выше расположенных мозговых образований, включая старую и новую кору. От старой и новой коры берут начало нисходящие волокна, которые идут в обратном направлении к структурам гипоталамуса, среднего мозга и к более низким структурам РФ мозгового ствола. Через нисходящие системы связей все нижележащие образования РФ оказываются под управлением и контролем тех программ, которые возникают в коре головного мозга и для выполнения которых требуется модуляция активности и модификация состояний бодрствования. Таким образом, блок активации с его восходящими и нисходящими влияниями работает с обратной связью как единый саморегулирующий аппарат, который обеспечивает изменение тонуса коры, и вместе с тем, сам находится под его контролем.
(Здесь недооценивается роль таламуса. И.В.)
Этот аппарат используется для пластичного приспособления организма к условиям среды. Он содержит в своей основе по крайней мере два источника активации: внутренний и внешний. Первый связан с обменными процессами, обеспечивающими внутреннее равновесие организма, второй – с воздействием внешней среды.
Первым источником активации является внутренняя активность самого организма, или потребности. Наиболее простые формы внутренней активности связаны с дыхательными и пищеварительными процессами, процессами внутренней секреции и другими, включенными в гомеостатический механизм саморегуляции, который устраняет нарушение во внутренней среде организма за счет своих резервов. Более сложные формы этого вида активации организованы в структуру врожденного поведения. Для того, чтобы обеспечить механизм инстинктивной регуляции поведения, необходима весьма избирательная и специфическая активация. Такая специфическая активация может быть функцией лимбической системы мозга, в которой важная роль принадлежит гипоталамусу.
(Читайте В.М. Дильмана, и Вы будете иметь представление об уровне ненадежности
гипоталамуса! И.В.)
Второй источник активации связан с воздействием раздражителей внешней среды.
Ограничение контакта с внешней средой (сенсорная депривация) приводит к значительному
снижению тонуса (возбудимости) коры мозга. В аппарате восходящей РФ сформировался
механизм преобразования сенсорной информации в две формы активации: тоническую
(генерализованную) и фазическую (локальную). Тоническая форма активации связана
с функцией нижних стволовых отделов РФ. Она генерализованно, диффузно поддерживает
определенный уровень возбудимости в коре и подкорковых образованиях. Фазическая
форма активации связана с верхними отделами ствола мозга, и прежде всего с неспецифической
таламической системой, которая локально и избирательно распределяет воздействия
восходящей активации на подкорковые образования, старую и новую кору.
Установлено, что кора головного мозга наряду со специфическим функциональным вкладом оказывает «неспецифические» активирующие и тормозные влияния на нижележащие нервные образования.
(Не поток ли это запросов на энергоинформационное обслуживание? Не требует ли реализации волевая витальная потребность? Я часто отмечаю крайне нефизиологичные, патологические тормозные нисходящие влияния. Они всегда вызваны нарушением общего кровообращения и кровообращения мозга в частности. Правка черепа, восстановление крови и нейронной сети отменяют эти тормозные нисходящие влияния. И.В.)
Корковые влияния, поступающие по нисходящим волокнам, представляют достаточно дифференцированную организацию и могут рассматриваться в качестве дополнительного третьего источника активации (см.: Ливанов М.Н. Пространственная организация процессов головного мозга. М., 1972). Из лобных отделов коры (источник произвольной активации) исходят наиболее обширные активирующие и инактивирующие избирательные влияния, проецирующиеся на стволовой отдел мозга.
Так, показано, что снижение уровня активации нервной системы у крыс (в частности, за счет истощения в ЦНС дофамина) полностью нарушает как приобретенные при жизни навыки, так и врожденное мотивированное поведение. Если такую крысу бросить в бассейн с водой, она погибнет, так как не может плыть. Однако если ее ущипнуть за хвост или охладить воду в ванне, крыса активируется, вспоминает навыки, плывет и спасается.
Изучение восходящей активирующей системы было начато классическими опытами Ф. Бремера с перерезками ствола мозга, результаты которых были опубликованы в 1935 г. Но решающее значение для понимания механизмов регуляции функциональных состояний имело открытие Г. Мэгуном и Дж. Моруцци в 1949 г. ретикулярной активирующей системы мозга. Это открытие хорошо объясняло эксперименты Бремера: источником ЭЭГ-активации являются не только сенсорные пути, но и РФ среднего мозга.
(Мои исследования показали: 1) тоническая форма активации проводится не только РФ, но и таламусом. Не следует думать, что посылка электрических импульсов есть просто передача энергии – нет! это передача сигнала, активирующего сами нейроны, побуждающие их усилить обмен и выделять кванты (донаты) биополя. 2) при слабости первого источника активации в ночное время резко снижается тонус коры мозга из-за снижения мощности РФ (сенсорный голод, слабость афферентного потока симпатической иннервации. 3) сенсорная депривация иногда вызвана черепной травмой. И.В.)
Как показали исследования, если поведенческую активацию обусловливает задний гипоталамус, то РФ более важна для реакции пробуждения, отражающейся в изменении ЭЭГ. У человека она возникает в виде блокады альфа-ритма (8-13/с) и/или усиления бета-активности (14-30/с).
Не менее важная роль в регуляции активности мозга принадлежит таламусу. Эта структура склонна генерировать ритмическую электрическую активность. В ответ на одиночное электрическое раздражение специфического, ассоциативного или неспецифического ядра таламуса в нем возникает ритмический разряд последействия в виде серии волн затухающей амплитуды одной частоты (8–12/с). Кроме того, в таламусе чаще, чем в других структурах мозга, спонтанно возникают медленные волны («сонные» веретена), которые сходны с корковыми веретенами (16–18/с).
Между ретикулярной активирующей системой и таламической системой были выявлены реципрокные отношения: функции первой – пробуждение и активация, функции второй – подавление кортикальной возбудимости и сон.
Однако представление о функции таламуса только как тормозной было опровергнуто в 1955 г. работой Г. Джаспера. Согласно его теории о диффузно-проекционной таламической системе, неспецифические структуры таламуса могут влиять на кору не только тормозно, но и активирующе. Реакции активации коры, вызываемые с таламуса, локальны, более устойчивы к угашению и имеют более короткую продолжительность по сравнению с активацией, обусловленной активирующей системой ствола мозга (РФ). Таким образом, реакции активации, вызываемые активизирующей системой ствола мозга и системой таламуса, различаются как генерализованные и локальные, тонические и фазические, быстро и медленно угасающие.
Существование в неспецифическом таламусе двух систем: активирующей и тормозной – экспериментально подтверждено работами М. Монье. Согласно этим данным, стимуляция неспецифического таламуса низкой частотой (3-25/с) при слабых интенсивностях и больших длительностях электрического импульса возбуждает тормозную систему таламуса, увеличивая в ЭЭГ процент дельта-волн и веретен. В свою очередь, высокочастотная стимуляция импульсами меньшей длительности и большей интенсивности возбуждает активирующую систему таламуса. У одного и того же нейрона моторной коры низкочастотная стимуляция таламуса снижает, а высокочастотная увеличивает частоту его разрядов.
(Как часто роль активатора или тормоза выполняет солнечная аномалия! Надо быть к этому готовым. И.В.)
К структурам мозга, которые тормозят поведенческую активацию, относится и фронтальная кора. Она сдерживает чрезмерное возбуждение в ЦНС. Один из классических синдромов повреждения фронтальной коры – появление у животных двигательной гиперактивности. Предполагается, что возбуждения РФ активируют фронтальную кору, которая в свою очередь через отрицательную обратную связь снижает активность РФ.
Считают, что тормозная функция фронтальной коры реализуется через систему ядер шва. В 1967 г. в стволе мозга была открыта новая структура – ядра шва, которая захватывает срединную часть продолговатого мозга, моста и среднего мозга. С помощью специальной методики шведские гистохимики показали, что нейроны ядер шва синтезируют серотонин (тормозный медиатор моноаминергической системы мозга) и направляют его через свои аксоны к РФ, гипоталамусу, лимбической системе.
В латеральной части покрышки ствола мозга обнаружено скопление нейронов, синтезирующих
норадреналин (синее пятно). Стимуляция синего пятна вызывает торможение нейронной
активности во многих структурах мозга.
Исследователи из Гарвардского университета в 1977 г. обнаружили, что чередование
бодрствования и сна задается холинергическими гигантскими ретикулярными нейронами
гигантоклеточного ядра моста, которые характеризуются самовозбуждающимися связями
и направляют свои аксоны вверх и вниз к различным структурам мозга. Возбуждаясь,
эти нейроны посылают импульсы к синему пятну и ядрам шва. Во время бодрствования
их активность подавлена за счет тормозных влияний из синего пятна. Под влиянием
гигантоклеточного ядра моста находятся многие структуры мозга.
Выделяют три основные группы физиологических реакций, по которым судят об изменении ФС человека: двигательные, вегетативные и ЭЭГ (электроэнцефалографические).
Среди двигательных показателей часто используется уровень двигательной активности, который может быть измерен количеством и интенсивностью различных физических двигательных реакций, приходящихся на определенный интервал времени. Кроме того, важным показателем является уровень фонового мышечного напряжения (тонуса), при котором удерживается определенная поза или выполняются различные движения.
В качестве вегетативных показателей используются: частота и глубина дыхания; кожно-гальванический рефлекс; гистограмма желудка; артериальное давление; расширение и сужение сосудов головы и конечностей. Для измерения мозгового кровотока получили распространение методы реографии и томографии. Среди показателей сердечно-сосудистой системы используют среднюю частоту пульса и ее дисперсию, систолический объем пульса, а также минутный объем сердца.
В клинике широко используют различные электроэнцефалографические показатели. При визуальном анализе ЭЭГ обращают внимание на выраженность альфа-ритма, так как при малейшем привлечении внимания к любому стимулу развивается его депрессия или реакция блокады альфа-ритма. Хорошо выраженный альфа-ритм – показатель покоя, релаксации. Боле сильная реакция активации выражается не только в блокаде альфа-ритма, но и в усилении высокочастотных составляющих ЭЭГ: бета- и гамма-активности. Падение уровня функционального состояния (ФС) выражается в уменьшении доли высокочастотных составляющих и росте амплитуды у более медленных ритмов: тета- и дельта-колебаний.
На основе изучения нейронных механизмов ритмической активности мозга у животных и ЭЭГ у человека выделено два самостоятельных волновых генератора альфа-ритма: генератор низкочастотный (7–8 Гц) и среднечастотный (9–10 Гц). Они были идентифицированы как две субсистемы активации: эмоциональной и неэмоциональной. Оба генератора обладают резонансными свойствами. Конкретное ФС человека в условиях бодрствования определяется балансом двух систем ритмической активности. При этом чем выше активность среднечастотного альфа-генератора, тем ниже уровень активности низкочастотного генератора, и наоборот. Оптимум ФС для выполняемой работы связана с преобладанием активности среднечастотного над низкочастотным.
Следует исследовать на ЭЭГ активность альфа-генератора в различных участках мозга. Конечно, следует использовать проекции структур коры и подкорки на поверхности головы, вовсе не нужно вживлять электроды! В каждой точке поверхности головы можно снять с электрода процесс, в котором должны быть по-разному выражены те или иные частотные составляющие. Предполагаю, что в зонах посттравматической гиперактивности (ГА) должны преобладать среднечастотные и высокочастотные компоненты (бета- и гамма-активность), а в зонах посттравматического торможения – низкочастотные (альфа-ритм с низкой амплитудой). Будет убедительно показать, как изменяется волновая картина черепа и мозга до и после корригирующих воздействий по Методу. При этом по различным системам тестов можно будет убедиться в том, что двигательные, психические, вегетативные и электроэнцефалографические реакции человека пришли в норму.
Удивительно! Весь мир изучает русский характер по произведениям Ф.М. Достоевского
– человека психически больного, населившего свои книги психически неуравновешенными
персонажами. Почему-то не интересуются Петрушей Гриневым и Машей из «Капитанской
дочки», Лизонькой и Алексеем из «Барышни-крестьянки». Норма русского характера
задана А.С. Пушкиным! Нормальный человек – это человек без больших травм черепа!
Он уравновешенный, с развитыми когнитивными потребностями и интеллектом, с чувством
юмора, с мышечным чувством, быстрый и способный к расслаблению, сосредоточению
и объединению, верующий, активный, верный, способный к большим нагрузкам, адаптивный
и стойкий.
Вот какими становятся люди, выправившие с Божьей помощью травмы черепа.
Я когда-то написала такие строчки:
Верующим, знающим,Не выправив психические функции, лечить болезни тела – безнравственно.
Вначале – освободить мозг от поломов, обеспечить все оболочки мозга, все его
нервные структуры всем необходимым,очистить кровь и лимфу от ядовитых включений,
обеспечить экологичность его среды обитания, а уж потом – позаботиться обо всем
остальном. С молитвой, знанием, состраданием и умением.
Версия для печати
|
|
| создание сайта Новосибирск |
| продвижение сайта Новосибирск |
