Версия для печати
Марина Ивановна Цветаева
– Через десять лет– забудут!
–
Через двести
–
вспомнят!
На заре морозной
Под шестой березой
За углом у церкви
Ждите, Дон-Жуан!
Но, увы, клянусь вам
Женихом и жизнью,
Что в моей отчизне
Негде целовать!
Нет у нас фонтанов.
И замерз колодец,
А у богородиц –
Строгие глаза.
И чтобы не слышать
Пустяков –
красоткам.
Есть у нас презвонкий
Колокольный звон.
Так вот и жила бы,
Да боюсь –
состарюсь,
Да и вам, красавец,
Край мой не к лицу.
Ах, в дохе медвежьей
И узнать вас трудно,
Если бы не губы
Ваши, Дон-Жуан!
19 февраля 1917 Из цикла
«Дон-Жуан».
Есть некий час –
как сброшенная клажа:
Когда в себе гордыню укротим.
Час ученичества, он в жизни каждой
Торжественно-неотвратим.
Высокий час, когда, сложив оружье
К ногам указанного нам –
Перстом,
Мы пурпур Воина на мех верблюжий
Сменяем на песке морском.
О этот час, на подвиг нас - как Голос
Вздымающий из своеволья дней!
О этот час, когда как спелый колос
Мы клонимся от тяжести своей.
И колос взрос, и час веселый пробил,
И жерновов возжаждало зерно.
Закон! Закон! Еще в земной утробе
Мной вожделенное ярмо.
Час ученичества! Но зрим и ведом
Другой нам свет, - еще заря зажглась.
Благословен ему грядущий следом
Ты - одиночества верховный час!
15 апреля 1921. Из цикла
«Ученик».
Хвала богатым
И засим, упредив заране,
Что меж мной и тобою –
мили!
Что себя причисляю к рвани,
Что честно мое место в мире:
Под колесами всех излишеств:
Стол уродов, калек, горбатых…
И засим, с колокольной крыши
Объявляю: люблю богатых!
За их корень, гнилой и шаткий,
С колыбели растящий рану,
За растерянную повадку
Из кармана и вновь к карману.
За тишайшую просьбу уст их,
Исполняемую как окрик.
И за то, что их в рай не впустят,
И за то, что в глаза не смотрят.
За их тайны –
всегда с нарочным!
За их страсти –
всегда с рассыльным!
За навязанные им ночи,
(И целуют и пьют насильно!)
И за то, что в учетах, в скуках,
В позолотах, в зевотах, в ватах,
Вот меня, наглеца, не купят –
Подтверждаю: люблю богатых!
А еще, несмотря на бритость,
Сытость, питость (моргну — и трачу!)
За какую-то –
вдруг –
побитость,
За какой-то их взгляд собачий
Сомневающийся…
–
не стержень
ли к нулям? Не шалят ли гири?
И за то, что меж всех отверженств
Нет –
такого сиротства в мире!
Есть такая дурная басня:
Как верблюды в иглу пролезли.
…За их взгляд, изумленный насмерть,
Извиняющийся в болезни,
Как в банкротстве… «Ссудил бы… Рад бы —
Да...»
За тихое, с уст зажатых:
«По каратам считал, я — брат был»…
Присягаю: люблю богатых!
30 сентября 1922
Стол
Квиты: вами я объедена,
Мною –
живописаны.
Вас положат –
на обеденный,
А меня –
на письменный.
Оттого что, йотой счастлива,
Яств иных не ведала.
Оттого что слишком часто вы,
Долго вы обедали.
Всяк на выбранном заранее -
Много до рождения! –
Месте своего деяния,
Своего радения:
Вы –
с отрыжками, я –
с книжками,
С трюфелем, я –
с грифелем,
Вы –
с оливками, я –
с рифмами,
С пикулем, я –
с дактилем.
В головах –
свечами смертными
Спаржа толстоногая.
Полосатая десертная
Скатерть вам –
дорогою!
Табачку пыхнем гаванского
Слева вам –
и справа вам.
Полотняная голландская
Скатерть вам –
да саваном!
А чтоб скатертью не тратиться –
В яму, место низкое,
Вытряхнут вас всех со скатерти:
С крошками, с огрызками.
Каплуном-то вместо голубя
–
Порох! душа –
при вскрытии.
А меня положат –
голую:
Два крыла прикрытием.
Конец июля 1933. Из цикла
«Стол».
Цыганская страсть разлуки!
Чуть встретишь –
уж рвешься прочь!
Я лоб уронила в руки
И думаю, глядя в ночь:
Никто, в наших письмах роясь,
Не понял до глубины,
Как мы вероломны, то есть –
Как сами себе верны.
Октябрь 1915
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я –
поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
– Нечитанным стихам! –
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
13 мая 1913
Поэт
Поэт –
издалека заводит речь.
Поэта –
далеко заводит речь.
Планетами, приметами, окольных
Притч рытвинами... Между да и нет
Он даже размахнувшись с колокольни
Крюк выморочит... Ибо путь комет —
Поэтов путь. Развеянные звенья
Причинности –
вот связь его! Кверх лбом —
Отчаетесь! Поэтовы затменья
Не предугаданы календарём.
Он тот, кто смешивает карты,
Обманывает вес и счёт,
Он тот, кто спрашивает с парты,
Кто Канта наголову бьёт,
Кто в каменном гробу Бастилий
Как дерево в своей красе.
Тот, чьи следы –
всегда простыли,
Тот поезд, на который все
Опаздывают...
ибо путь комет –
Поэтов путь: жжя, а не согревая.
Рвя, а не взращивая –
взрыв и взлом –
Твоя стезя, гривастая кривая,
Не предугадана календарём!
8 апреля 1923.
Из цикла
«Поэты».
(«В каменном гробу Бастилий...» – память о Андре Шенье, заточённом в Бастилию в разгар террора 1774 года и казненном 25 июля 1794 г.)
Вот какой она была человек и поэт. Родилась она в Знаке Весов 8 октября 1892 года.
Сборники стихов Марины Ивановны Цветаевой
* 1910 — «Вечерний альбом»
* 1912 — «Волшебный фонарь», вторая книга стихов, Изд. «Оле-Лукойе», Москва.
* 1913 — «Из двух книг», Изд. «Оле-Лукойе».
* «Юношеские стихи», 1913—1915.
* 1922 — «Стихи к Блоку» (1916—1921), Изд. Огоньки, Берлин, Обложка А. Арнштама.
* 1922 — «Конец Казановы», Изд. Созвездие, Москва. Обложка работы О. С. Соловьевой.
* 1920 — «Царь-девица»
* 1921 — «Вёрсты»
* 1921 — «Лебединый стан»
* 1922 — «Разлука»
* 1923 — «Ремесло»
* 1923 — «Психея. Романтика»
* 1924 — «Молодец»
* 1928 — «После России»
* сборник 1940 года
Драматические произведения
* Червонный валет (1918)
* Метель (1918)
* Фортуна (1918)
* Приключение (1918-19)
* Пьеса о Мэри (1919, не завершена)
* Каменный Ангел (1919)
* Феникс (1919)
* Ариадна (1924)
* Крысолов (1925)
* Поэма Конца (1926)
* Поэма Лестницы (1926)
* Красный бычок. 1928
* Федра (1927)
* Перекоп (1929)
* Поэма Воздуха (1930)
* Сибирь (1930)
* Поэма Горы (1924 –1939)
Я восхищаюсь ее талантом. Но талант – не право, а служба и ответственность.
Я живу иначе. Цель моей работы – согреть и взрастить. С молитвой.
«А мы будем Бога молить о спасении грешной твоей души...» Аминь!
На главную
Версия для печати
