Мой друг и ученик

Саша работеает мануалистом с августа 2000 года. Тогда он в первый раз поехал в Екатеринбург, а оттуда в Москву, где нам нужно было работать с группой из Америки. С той поры он – на каждом моем приеме. Пока могу сказать одно: он незаменим. Прошу Господа о том, чтобы он был здоров, чтобы ему не надоела жизнь в заботе, чтобы сердце его было полно любви, чтобы его сознание принимало образы Мира.

Не так давно я провела сенсорный эксперимент вот по какому поводу. Есть люди, у которых есть счастливая способность принимать информацию от Мира и преобразовывать ее в образы, понятные человеку, в форме речи, музыки, знаков и формул науки, в сигналы, которыми обменивается живое.

Я приняла за 100% степень выраженности этой способность у А.С. Пушкина. И, представьте себе, на 80% вышли три совсем молодых человека: Роман Петров (администратор нашего сайта), Аня Глуханюк (специалист по истории религий) и наш Саша. Еще 100 % было только у одного поэта: В.С. Высоцкого.

Эта способность принимать информацию от Духовной или информационной Системы требует от человека большой скромности. Он не имеет права говорить: я придумал, сделал, сказал. Саша скромен. Пока.

В июне 2007 года Саша женился на чудесной девушке Маше. Они познакомились на занятиях группы каратэ, а венчались в моем любимом Храме. На этом снимке они стоят у иконы Старцев Оптиной пустыни. И между ними Амвросий...

Он работает в нашем Центре и учится в Омском институте физической культуры (теперь это академия). Маша тоже выбрала для себя профессию тренера, на сессии они ездят вместе. Им нравится.

Руки Саши. Он пригладывает руку к погасшей ткани, и ткань оживает. Не нужно думать, что Саша лечит собой, нет. И я не лечу собой, зачем? Мы посылаем вдохновляющий импульс стесненной и страдающей жизни, мы запускаем вибрации слабого эфира, мы восстанавливаем иннервацию и кровообращение всего организма. Хорошо, что у нас появился этот замечательный крем СРГ, он помогает мигом гасить воспаление. Не через воспаление (бессознательно), а по-нашему, через восстановление целостного управления идет выздоровление человека! В Бога веруем, вот что.

У Саши с Машей дома живут 42 зверушки, не считая рыбок и мышей. На Рождество они принесли в гости к Галине Григорьевне ручного хорька. Хорек пахнет медом! Он быстро ходил по квартире, заглядывал во все углы и безумолку разговаривал: стрекотал. А потом лег на коврик, сладко зевнул во весь розовый рот и уснул. Устал, маленький еще...

27 января 2009 года Саше 24, он – Буйвол. Пусть он будет нашим амулетом в этом году!

(Из книги «Сам себе целитель», 1998)

Саше полгода. Саша стал цокать языком, а потом и говорить букву «ррр-рр» в полгода и тренировался по собственной инициативе месяца два. Потом перестал. А года в три, как положено, сказал: «Виногрр-р-рад!» – и дело пошло.

Саше десять месяцев. У Саши начался диатез. В тот же день безо всякой подготовки я вынесла малыша на балкон всего на пять секунд, но – в одном чепчике. Он смеялся, хоть мороз был – 25 градусов! Через неделю я водила его голеньким по снегу вдоль цветочных ящиков на балконе второго этажа. Можете представить, что говорили в мой адрес проходящие мимо люди! Даже грозили милицией... После прогулки по снегу сразу – массаж стоп, легкая одежда и тормошенье без конца. Наступил май, по реке пошел лед, и детский сад в полном составе, в шубках и шапках приходил смотреть на Сашу (ему год и три месяца). А Саша в трусиках бегал по мелкой воде, поднимая тучи брызг, хохотал и не хотел уходить ни за что! А потом мы заваривали для него веточки и листья смородины, собранные в Троицу.

Саше два с половиной года. Во второй половине августа 1987 года Валюша, Сашенька и я находились на озере Капчагай. Мы приехали в Алма-Ату совершенно здоровые, но в доме был мальчик, чуть постарше Саши, больной вирусным бронхитом. Его не научили прикрывать рот во время кашля, и он кашлял, брызгая слюной прямо в лицо Саше. Его никто не лечил: «а, само пройдет…». И вскоре начал кашлять Саша. Мы его увезли, я бегала с ним по горячему песку и делала ему массаж. Мы повезли его к Зое Максимовне, и она сказала: «Ирочка, я не встречалась с подобным, но поверь мне, эта болезнь пройдет быстро, она нестрашная». Но как мы намучались, прежде чем болезнь прошла! Приступы начинались вечером, под ночь, во сне. Я носила Сашу часами: в вертикальном положении ему было легче. Рядом была педиатр – аспирантка московского мединститута. Она сказала: «Такой болезни я не знаю». Врачи «скорой» не знали, что делать. Они говорили: «Подождем, сейчас пройдет». Больше часа ребенок захлебывался в кашле, его тоненькое тельце содрогалось, я носила его на руках, пытаясь успокоить. А они бездействовали. Это был вирусный астматоидный бронхит. (Помогают серебро, правка шеи, закисление крови, прополис.)

Замечательный врач-фониатр Людмила Михайловна Доронина в Омске вылечила Сашу своими чудесными маслами, ингаляциями и очисткой гланд. Саша храбро садился в кресло, раскрывал рот и позволял и горло почистить, и ингаляцию сделать. Мы ходили к Дорониной целую неделю, и изумительные процедуры ему помогли. В последний раз, когда мы пришли к Дорониной, Саша был уже здоров. Мы принесли куклу – огромную немецкую куклу, блондинку, в отглаженном платьице (мыли куклу, стирали и гладили платье мы с ним вместе). Он протянул подарок Людмиле Михайловне и сказал: «Пусть она сидит тут у Вас – чтобы другие дети не боялись». Сашка выздоровел, а я заболела. Я кашляла часами, глаза были красные, как у глухаря. Врачи назначили мне пенициллин – в день 4 укола по миллиону. Толку не было никакого! Мне помогли просоленная шерсть, прополис и физическая нагрузка. Через год я сама вела группы по методике ВЛГД (К. Бутейко), и подобные приступы снимала за два часа.

А в ноябре 1987 года, когда активность Солнца резко пошла в гору, Саша заболел снова. Повсюду был грипп, и у него началась кишечная форма гриппа. Он таял на глазах. Все, что он пил, выходило из него без всасывания в кишечнике. Я укладывала его, голенького, себе на живот, он засыпал, а я всю ночь гладила его и шептала молитвы. Утром я бежала на работу в Физкультурный институт, и ему становилось хуже. Он отказывался от еды и питья. Врач заставила нас лечь в больницу, в инфекционное отделение. Я зашла с Сашей на руках, а медсестра предупредила: осторожно, здесь в штукатурке самих стен корь, дифтерия, скарлатина и много еще чего. Мы так и просидели с ним до утра на стуле, не вставая. Нам принесли раствор Рингера – Локка со словами: «Постарайтесь его напоить, иначе придется делать вливание в вену головы». А в углу мама тщетно пыталась приласкать малыша, тот плакал и жался от нее в угол кровати. Мне объяснили, что мальчику делали такое вливание, а мама держала его головку. И я взмолилась: «Саша, пей! Иначе нам с тобой тоже придется пройти этот ужас!» И он стал пить! Я всовывала ему в рот крупинки прополиса, что принесла с собой, давала ему ложечку за ложечкой, и он за ночь выпил 1,5 л раствора, и из него (слава Богу!) ничего не вышло. (Это лекарство применяют при диарее и сильных ожогах.) Утром мы тайком прошли в кабинет зав. отделением, я позвонила Вале: забирай нас немедленно отсюда! Валя подогнал такси и увез нас домой. Больничного мне не дали, – мы же сбежали, дикари! Саша быстро выздоровел.

Саше четыре года. «Саня, в газете пишут, дети мира разоружаются, выбрасывают все самолеты и танки». – Пусть мне отдают, я буду вооружаться! – «?!!» 

– Я уничтожу все заводы, которые отравляют землю, реки и воздух! (После некоторого раздумья) Ладно, людям мы сообщим, чтобы вышли заранее...

Праздничный аечер. Горит свеча на столе в маленькой кухне. На одном табурете  – Валя с гитарой, на другом – Саша, тоже с огромной гитарой. Я посередине, без гитары. Поем любимую песню «Прощайте, Скалистые горы...». Неожиданно Саша прикрывает струны ладонью, поворачивается ко мне и строго говорит: «А ты возьми свою гитару и тогда пей!»

Саше пять лет. Он спросил: «А где Бог?» Я ответила: «Везде». «Значит, и во мне?» – спросил Саша. «Конечно!» «И в других людях?» – продолжал он. «Да»,– осторожно ответила я, не желая замутить покой его души. «Почему же тогда человек всему вредит, все живое убивает? Неправильно, что ты лечишь только человека. Живое больше нуждается в помощи от человека», – сказал он. И тем самым подтолкнул меня заняться иммунологией и микрофлорой.

Саше шесть лет. Саша не сразу сгоняет комара со своей руки: «Пусть попьет, у нее иначе не будет детей...» – Саня, кто самый красивый на свете? – «Конечно, вот эта гусеница – посмотри, какая она бархатная и полосатая...»

– Зачем ты лечишь человека, он портит все живое на Земле! – «А что ты предлагаешь делать?» – Нужно лечить Природу от человека! – «Может быть, лечить человека от напряжения, от жестокости и жадности?» – А как? – «Молитвой, избавлением от ядов...»

На Сахалине. Мы втроем – Саня, Валя и я – улетели на Сахалин. Вечерами Саша вел меня в изумительный, оргомный Ботанический сад, и мы с ним мы спасали головастиков (ловили их, размещали в банках, кормили и уже окрепшими выпускали в водоем). Как-то я взглянула на Комсомольскую сопку и ахнула: на вершине стоял длинный серебристый корабль, сверкая в лучах заходящего Солнца. «Саша, смотри!» – Это что, инопланетяне? «Ты тоже видишь, мне не чудится?» – Конечно, вижу! Скажи им что-нибудь!

И я в первый раз тогда сказала то, что потом много раз повторяла, видя медленно и низко плывущую звезду: «Прошу вас, не вмешивайтесь в мою жизнь, как я не трогаю вас. Не причиняйте зла Земле. Удачи вам на звездных дорогах! Отче наш...».

И мы пошли быстро в гору. Но по пути вспорхнул кузнечик, Саша отвлекся, а когда мы вернулись на тропу, корабля уже не было. «Пойдем в редауцию, расскажем», – предложила я. В редакции газеты «Молодая гвардия» ему выдали лист и карандаш, и  Саша достаточно точно и соразмерно изобразил вариант стоящей вертикально ракеты. (Никаких летающих тарелок мы не видели.)

Семь с половиной минут. Я ежедневно держу ноги на высоте спичечного коробка – укрепляю живот. Саша решил попробовать вместе со мной. Подержал 11 секунд и опустил, не смог больше. Назавтра получилось чуть дольше. Через неделю выдержал минуту, сжимая в руке секундомер. Я пыталась его ограничить – не тут-то было! Прошел месяц, на секундомере у Саши – семь с половиной минут! Он пыхтел, сопел и кряхтел. Мы просили: «Санечка, хватит, достаточно», – он мотал головой, неотрывно глядя на ползущую стрелку. Никаких следов перегрузки я не замечала – ребенок был подвижен, спокоен и весел. Ему нужно было что-то себе самому доказать. Не нам – себе.

С кем протекли его боренья?
С самим собой, с самим собой...
Б. Пастернак

Саше семь лет. – Вале по уму миллион лет, а тебе  – сколько мне.

Я написала первую книжку «Сам себе целитель», она имела успех. Спрашиваю: «Сашенька, а теперь мне сколько лет по уму?» – Тебе всегда будет столько же, сколько мне, ответил он строго.

Саше восемь лет. Посмотрел фильм о том, как мы чистили от трития Белоярское водохранилище. Взял мой вектор – и вектор завертелся в его ручке! – Скажи, Система, простейшие составляют царство или подтип, как пишет Вилли? – «Неправильно задаешь вопрос, ответ должен быть ДА или НЕТ». – Простейшие на Земле – царство? – (Вектор резко повернулся.) – Царство, царство! Я это всегда говорил! Я тоже оператор, как ты!

Саше девять лет. Он пошел в поход в Саяны, две недели благоустраивал тропу: ставил указатели, копал мусорные ямы, заготавливал веники и дрова для высокогорного приюта. Он хорошо работал и получил зарплату – 75 тысяч рублей. И все деньги потратил на шоколадки и мороженое для ребят во дворе: у них ведь денег нет. Себе не оставил!

Идем играть в футбол. Небо заволокло тучами. Он задержался, я с мячом иду к пустырю. Догоняет: «Смотри, что я сделал!» В руке  – изогнутый в форме вектора сварочный прут. «Ну, молодчина! Разгони, пожалуйста, облака, дождь земле сейчас не нужен». И как будто для него это – привычная работа, повернулся и протянул руку к туче, в другой – вертящийся вектор, лицо очень сосредоточенное, рот приоткрыт... Через несколько минут выглянуло Солнце, и я играла в мяч в купальнике.

Сидит с вектором на диване, шевелит губами. «А можно, я зажгу свечу?» – Конечно! – Через некоторое время: «Смотри, как я руку закоптил!» – Зачем тебе? – «Надо было».

Саше десять лет. Делаем задержки дыхания. Их можно делать после выдоха, лучше всего в ванной – сколько продержишься под водой, как дельфин. Саша в ванной начинает с 15 секунд, за полчаса почти непрерывных погружений доходит до минуты. Наблюдаю придирчиво– не вредит. В реке он проныривает под водой метров двадцать пять.

Я как-то посидела рядом, когда он играл на компьютере, стреляя из мощного и легкого орудия. Враги падали, обливаясь кровью. Я спросила: «Тебе их не жалко?» – Они плохие! – был ответ. Надо же! Так же сказал, как Шварценеггер... Сказать себе, что другой – плохой, и можно проявлять к нему вражду, ненависть и даже можно убить его? И все фильмы о трансформерах они обязательно смотрели... Прошел месяц, и я заметила, что время фильма, а ребята – заняты чем-то другим. «Нам теперь это неинтересно», – объяснил Витя. Больше ни разу они не вызвали ни одну военную игру...

Саше одиннадцать лет. Он горд тем, что началась эра Водолея: он биолог и Водолей. Он много читает.

– Что является целью живой системы?

Саша: – Выжить и расширить территорию.

– Что устойчивей – обезьяна или муравейник?

Саша: – Конечно, муравейник.

– Почему?

Саша: – Они сами строят свой дом, ремонтируют его, поддерживают необходимые условия для личинок. У каждого – свои обязанности, они не ссорятся друг с другом. Они полезны лесу, в котором живут. Выращивают грибы и тлей. У них формируется единый разум, когда они идут в поход. А как они настраиваются на погоду! Ведь муравейники есть и за Полярным кругом!

– А человек похож на муравья или муравейник?

Саша: – На муравья.

– Может, все-таки на муравейник? Он адаптируется, у него множество клеток внутри, и водоросли, и простейшие, и грибки...

Саша: – В таком случае, и муравей – муравейник...

Саше двенадцать лет. Откусил кончик у банана, а банан оказался отравленным. Говорят, бананы везли в трюме, где были мыши. И мыши заразили Сашу! Что за болезнь такая – так и не ведаю, но вся кожа к вечеру покрылась красной корой и зудела, поднялся жар. Врач «поставила» аж два диагноза: псевдотуляремия и псевдотуберкулез. Что нужно делать, она не знала, но мое предложение применить Т-активин поддержала. Я развела чайную ложку сухого препарата (около 300 доз) в 0,5 мл кипяченой воды и сказала: ложись на наклонную доску, подставляй нос!

– А какие побочные последствия?– спросил Саша.

– Шибко умным будешь!

– Ну, это не страшно! – и лег на наклонную доску.

Так же охотно он проглотил сорбент (дозу около 50 г) и позволил смазать зудящие зоны кремом с Т-активином и кальцием. К утру красное стало розовым, днем мы продолжали пить сорбент и мазать кремом; на третьи сутки кожа полностью очистилась, зуд прекратился. Но еще неделю Саша в школу не ходил и мог вволю играть на компьютере. Никаких следов нет. Дети, которые лечились от этой хвори в поликлинике, болели около полугода.

Господи, храни Землю! Храни добрых и терпеливых!

Версия для печати

создание сайта Новосибирск

продвижение сайта Новосибирск

Пожалуйста, поддержите нас в каталоге медицинских сайтов! Голосовать!